В Московском музее современного искусства открылась выставка Виктора Пивоварова, известного концептуалиста, с 1980-х годов живущего в Праге, но продолжающего считать себя российским художником. На выставке под загадочным названием «Едоки лимонов» представлены работы, созданные Виктором Пивоваровым за последние три года.
Виктор Пивоваров мыслит сериями, а серии картин называет «альбомами». В них изображение органично соединяется со словом, неким текстом, если и не проясняющим смысл, то дополняющим его.
Выставка разместилась на всех этажах Музея современного искусства, и выстроена она как целостный проект, подчеркивает художник: «Это своего рода способ путешествия, — говорит Виктор Пивоваров. — Путешествие снизу вверх. Это определенное восхождение. На первом этаже, который называется "Посвящение" и где представлены такие странные не портреты, но образы самых близких и дорогих мне людей, представлен альбом "Холин и Сапгир ликующие". Этот альбом завершается рисунком с подписью "Холин и Сапгир в саду". Это одно из ключевых слов всей экспозиции. Последняя часть на пятом этаже называется "Окно и сад". Таким образом, это связующая ниточка проходит через всю выставку. Образ сада появляется и на этаже, который называется "Лисы и праздники", но "сад" — известная метафора. Мне не нужно ее разжевывать. В альбоме "Холин и Сапгир ликующие" появляется образ Данте.
Автор «Божественной комедии», говорит Виктор Пивоваров, совсем не случайно появляется рядом с двумя умершими поэтами — друзьями художника: «Те, кто помнит прошлую выставку "Шаги механика" в Третьяковской галерее, там был альбом "Заблудившийся Данте". Здесь Данте появляется снова. Данте как образ идеального поэта и поэта-изгнанника. Дело в том, что я сам не являюсь никаким изгнанником. Я говорю о себе, что я беглец, но это очень близкие понятия. Мне этот образ, Данте, очень близок. И вот этот последний этаж, где представлен этот атлас животных и растений — это тоже определенная метафора. Представьте себе, если бы Данте после своего возвращения нарисовал такой атлас?!»
Виктор Пивоваров не только вольготно чувствует себя среди вымышленных персонажей, он еще и сам активно занимается мифотворчеством. Взял вот и придумал, и детальнейшим образом разработал некую религию лис. Начало истории вполне реалистическое: «Место этого альбома локализовано, — объясняет художник. — Речь идет о Еврейском национальном округе, который был во времена Сталина, в конце 1920-х годов основан, и туда насильно вывезли, как известно, несколько тысяч евреев. Потом они вернулись на свои прежние места жительства».
Так было на самом деле. Но вот текст, предваряющий серию «Лисы и праздники»: «Некоторые вернулись, а оставшиеся смешались с местным русским и китайским народом. Таким образом возникла субкультура, которая включает в себя элементы православного, даосско-буддийского и еврейского ареала. Эта субкультура отличается особым культом святых лис. То есть на каждый случай жизни есть свой лис, который помогает и особые праздники».
Их длинная вереница — синих, зеленых, всех возможных цветов и оттенков. Идешь вдоль стены и читаешь: «Лиса семь семицвечников (покровительница беременных и сомневающихся)», «Лиса холодный ужин (защитница колеблющихся на море)» и прочее, и прочее.
Виктора Пивоварова совместно с Ильей Кабаковым числят в основоположниках так называемого московского концептуализма. И вот вопрос куратору выставки «Едоки лимонов» Елене Селиной.
Был целый путь, который начался в 1970-е годы. Изменился ли концептуализм Пивоварова с тех пор? «Концептуализм — довольно герметичное направление. В частности, особенно постоянен в этой какой-то языковой практике Виктор Пивоваров. Если вы посмотрите, окинете взором все его творчество, вы увидите, что он никогда менялся под внешними обстоятельствами. Безусловно, на внутренний мир оказывает свое влияние какая-то действительность. Безусловно, нельзя сказать, что он прячется от нее. Он прекрасно это видит. Другое дело, что есть протестный путь, но в принципе это качество более низкого уровня. Качество более высокого уровня заключается в том, что ты не вступаешь в открытую борьбу, но ты сохраняешь себя самого. Именно поэтому, мне кажется, чисто стилистически Виктор не ищет каких-то новых путей. Все, что вы видите сейчас, все было в нем всегда. Инаковость его дает какую-то такую независимость, свободу», — утверждает Елена Селина.
