Олег Краюшкин, 37-летний предприниматель из города Павлово Нижегородской области, никогда не был борцом с режимом. Двое детей, жена – госслужащая, отпуск в Крыму, дома – бизнес, связанный с лесом. Сейчас Олег возит бревна с делянок на собственном грузовике, а четыре года назад пытался построить бизнес по переработке древесины – купил подержанную пилораму, нанял людей.

Бизнес, впрочем, не сложился. Утром 11 сентября 2012 года Олегу позвонили его работники, сказали, что на пилораму приехала полиция – требует владельца. Олег тут же выехал на место, полицейские сообщили ему, что пилорама была украдена, и обвинили его в причастности к преступлению. "Я им говорю, у меня есть все документы, что я ее купил: договор, чек. Они отвечают, засунь себе эти документы в одно место, – рассказывает Краюшкин. – Они сразу начали грубить, угрожать, нормальных слов я не слышал от них". В 11 утра Краюшкина доставили в отдел полиции посёлка Сосновское для дачи объяснений. Там у него отобрали мобильный телефон, не дав позвонить даже жене, и начали склонять к тому, чтобы он признался в преступлении, которого не совершал. "Они говорили, тебе ничего не будет, ты не судим, характеристики хорошие, сознайся, получишь свою условку и будешь дальше работать". Олег ни в чём сознаваться не хотел, тогда ему начали угрожать, что передадут его в руки более серьёзных коллег. "Они говорят: – Мы с тобой пока по-хорошему, но если ты не понимаешь, то сейчас придут другие люди и будут по-плохому разговаривать", – вспоминает Краюшкин.

Пыточный шестой

Другими людьми оказались сотрудники 6-го отдела Управления уголовного розыска ГУ МВД по Нижегородской области в городе Павлово, куда Краюшкина привезли в районе четырех вечера, так и не дав ему связаться с родными или вызвать адвоката. По словам Краюшкина, 6-й отдел давно пользуется у павловчан дурной славой: "Часто слышал, что они там много кого бьют, но никаких жалоб от граждан не принимают, дел против сотрудников никогда не заводят". С Краюшкиным согласен и юрист Комитета по предотвращению пыток Илья Хоршев, по его словам, фамилии полицейских, допрашивавших Краюшкина, уже попадались на глаза правозащитникам. Так, в 2011 году у них в руках оказался житель города Арзамас Игорь Колосунин, якобы совершивший кражу в ломбарде. По словам Колосунина, те же самые полицейские избивали его, угрожали изнасиловать, снять на камеру и показать запись в СИЗО. Колосунин в итоге сознался в краже и был осужден на четыре года. Несмотря на его жалобы, уголовное дело против полицейских возбуждено не было, в 2014 году специалисты Комитета по предотвращению пыток подали жалобу в ЕСПЧ, которая была принята к рассмотрению.

В Павлово Краюшкина завели в кабинет, снова начали угрожать физической расправой, а потом перешли к более решительным действиям. По словам предпринимателя, сотрудники полиции сковали ему руки наручниками за спиной, заставили снять кроссовки, поставили на колени на диван и три часа кряду лупили резиновой дубинкой по стопам и пяткам, иногда подкрепляя "допрос" ударами по голове, лицу и в область паха. "Я начал сопротивляться немного, изворачиваться, кричать, – рассказывает Краюшкин. – Тогда один стал держать меня, а другой бить". Всё это время в кабинет заходили и другие сотрудники полиции, в том числе начальник 6-го отдела, но они не только не останавливали избиение, но оскорбляли задержанного, угрожая ему изнасилованием, если не подпишет явку с повинной. Краюшкин в отличие от Колосунина держался стойко, оговаривать себя отказывался.

Когда полицейские поняли, что ничего не добьются, вместе с бизнесменом они поехали к нему домой, чтобы провести там обыск, но побоялись делать это без ордера. Поздно ночью Краюшкина доставили в ИВС города Павлово, где он тут же пожаловался на то, что был избит. Это фактически спасло его: сотрудники ИВС, не хотевшие, чтобы в избиении задержанного обвинили их, вызвали медицинских работников, чтобы зафиксировать множественные гематомы на стопах и пятках задержанного. "На следующий день начальник ИВС взял с Краюшкина объяснения по факту избиений, это помогло ему впоследствии избежать заключения", – говорит Илья Хоршев.

В камере Олег Краюшкин провел трое суток, за это время полицейские так и не смогли найти доказательств его причастности к краже. На заседании Павловского городского суда следователи просили поместить Краюшкина в СИЗО, однако суд назначил меру пресечения в виде домашнего ареста, который был опротестован через два месяца в Нижегородском районном суде.

Мужские жалобы

За эти два месяца полиция нашла и арестовала настоящих преступников, которые и правда украли злополучную пилораму, продав ее Олегу Краюшкину по поддельным документам. Но прекращение уголовного преследования не остановило предпринимателя в попытках наказать пытавших его сотрудников полиции. "Это же вообще беспредел! – возмущается он. – Он у нас везде, надо как-то с этим кончать! Я через это прошел и понял: допустим, получил бы я эту условку, а кто-то в других нарушениях признается и будет реально сидеть ни за что. Надо как-то с этим бороться!"

Писать жалобы на полицейских Краюшкин начал, ещё будучи под домашним арестом, но Следственный комитет не видел состава преступления и отказывал в возбуждении уголовного дела. Более того, когда в октябре 2012 года Краюшкина вызвали для дачи показаний в павловский СК, полицейские снова попытались "воздействовать" на ретивого предпринимателя. "У нас Следственный комитет находится на пятом этаже, а уголовный розыск на первом – всё в одном здании. Пока я разговаривал со следователем, они меня "слили" уже, и те сотрудники, что меня избивали, ждали меня внизу у лестницы, – рассказывает Краюшкин. – Они меня попытались силой затащить в какой-то кабинет, я сопротивлялся. Вышел их начальник, сказал, что дает слово офицера, что со мной ничего не будет. Полчаса они мне мозги компостировали, говорили, что я ничего не добьюсь, зачем я вообще хожу жалуюсь, я что, не мужик что ли. Я говорю, при чем тут мужик – не мужик, хотите, пойдемте по одному выйдем и поговорим по-мужски? Они отвечают, нет, нам нельзя рукоприкладством заниматься. Как же, говорю, нельзя, если вы меня месяц назад три часа били?"

Жалобы в прокуратуру и СК не давали результата, пока юристы Комитета по предотвращению пыток не добились личного приема у тогдашнего руководителя Следственного управления СК по Нижегородской области Владимира Стравинскаса. "Было дано поручение устранить недостатки, допущенные в ходе предварительной проверки павловским Следственным отделом, и рассмотреть вопрос о возможности возбуждения уголовного дела, – рассказывает Илья Хоршев. – Обычно такие рекомендации косвенно указывают на то, что надо бы дело возбудить".

Дело по статье 286 (превышение должностных полномочий с применением насилия) возбудили лишь через год после задержания Краюшкина – в сентябре 2013-го. Возбудили его в отношении неустановленных лиц, хотя фамилии всех сотрудников, принимавших участие в избиении Краюшкина, известны (есть они и в распоряжении редакции). Через 3 месяца дело было приостановлено: виновных установить не удалось.

В соответствии с законом материалы были переданы в отдел процессуального контроля СК, который нашел многочисленные нарушения в действиях Павловского межрайонного следственного отдела и вернул дело с требованием устранить недостатки. Дело было открыто снова, но потом опять закрыто – по той же причине. Согласно письмам СК, направленным в ответ на жалобы Комитета по предотвращению пыток, сотрудники Павловского следственного отдела даже привлекались к дисциплинарной ответственности за некачественную работу, впрочем, раскрывать информацию о том, кто именно и как был наказан, СК отказался, а следователи явно не слишком боялись начальства. "Им указывали на недостатки, но следователь упорно их не устранял, а спустя месяц, когда заканчивался срок предварительного расследования, просто закрывал дело. Так продолжалось несколько лет", – рассказывает Илья Хоршев. В общей сложности с сентября 2013 года по май 2016-го дело открывали и закрывали 8 раз, в последний раз открыли после личного визита Ильи Хоршева к новому руководителю областного управления СК Андрею Виноградову. После приёма у начальства удалось добиться и очной ставки с сотрудниками полиции, которые проходят по делу свидетелями, – этого Краюшкин со своими адвокатами добивались больше года. Впрочем, как рассказал Краюшкин, на очной ставке полицейские отстаивали свою версию: должностных полномочий никто не превышал, Краюшкина никто не трогал.

Одновременно с делом против полицейских СК возбудил еще одно дело против… самого Краюшкина. Узнал он об этом случайно: в сентябре 2013 года ему вручили документ, в котором значилось, что дело в отношении него прекращено. Предприниматель подал иск о реабилитации и назначении компенсации за два месяца, проведенных под домашним арестом, но на первом же судебном заседании выяснилось, что дело переквалифицировано с кражи на приобретение имущества, заведомо добытого преступным путем. Доказательств, что Краюшкин был в курсе того, что пилорама была украдена, не было, да и дело это не расследовалось: тоже то открывалось, то закрывалось, но реабилитироваться Олег Краюшкин не мог. "Последний запрос по реабилитации адвокат сделал в декабре 2015 года, рассказывает он. – Начальник следственного управления ответил, что уголовное дело в отношении меня прекращено. Но когда снова было судебное заседание по поводу моей реабилитации, сказали, что уголовное дело не прекращалось". Очередное заседание по этому вопросу должно состояться 15 августа: "Я не знаю, что происходит с этим делом, судья уже сама запуталась, – признается Краюшкин. – Никто же по шапке не хочет получать за то, что они меня держали просто так".

12 июля уголовное дело по пыткам в отношении Краюшкина передали в Следственное управление Нижегородской области. Следователь первого отдела по расследованию особо важных дел Анна Молодцова обещала Илье Хоршеву провести все необходимые следственные действия, начав с очной ставки, впрочем, нет никаких гарантий, что дело будет доведено до суда. Все проходящие по делу полицейские тем временем продолжают работать в правоохранительных органах. По словам Ильи Хоршева, один из них перешел на работу в ГИБДД, остальные трудятся в отделах полиции Нижнего Новгорода и области. По крайней мере жалоб о пытках на них с тех пор больше не поступало.