Школьники-исследователи из регионов, авторы лучших работ по истории родного края, в Москве столкнулись с толпой в маскарадных военных костюмах, которая встретила их хамскими выкриками. Провокаторы кидались яйцами и плескали зеленку на участников церемонии награждения лауреатов конкурса "Человек в истории. Россия – XX век", которая проходила в здании Дома кино. Полиция происходящему не препятствовала. Что же так возмутило "патриотов", атаковавших участников и членов жюри конкурса, организованного правозащитным центром "Мемориал"? Радио Свобода публикует отрывки из работ конкурсантов.

Кому помешал школьный конкурс, который проводится вот уже семнадцать лет, главным образом, среди старшеклассников из регионов? Как выяснилось, активистам прокремлевского "Национально-освободительного движения". Акция была направлена против правозащитного центра "Мемориал", который является организатором как этого конкурса, так и многих других просветительских инициатив. Проекты "Мемориала", как правило, нацелены на исследование истории политического террора в СССР, ГУЛАГа, социалистического сопротивления режиму и диссидентского сопротивления и проводятся с участием ученых-историков. Исследователи по крупицам собирают свидетельства времени, опрашивая близких, односельчан, копаясь в краевых архивах и изучая подшивки старых газет. Чтобы убедиться, насколько большую и серьезную работу проделывают ребята, достаточно почитать их исследования, которые находятся в открытом доступе в интернете.

Судьбы людей не всегда вписываются в героический нарратив, однако трагические события не мешают любить родину. Другое дело, что в процессе исследования ребята начинают лучше понимать, какую роль играло государство в жизни людей и как вообще устроено авторитарное общество.

Каждую весну участники конкурса "Человек в истории. Россия – XX век" приходят в студию Радио Свобода, чтобы рассказать о своих исследованиях, и каждый раз их истории становятся открытием. В прошлом году речь шла о партизанском движении на территории Новосибирской области, судьбе рязанского католического священника, истории одной семьи из Бурятии и о блокноте, на страницах которого были записаны песни узников фашистских лагерей.

Герои колхозных полей

(Cело Спасское, Верхнехавский район, Воронежская область)

Введение

В нашем Спасском поселении жили три Героя Социалистического Труда. Их имена: Зубарева Мария Митрофановна, Подвигина Анна Матвеевна, Деревенских Анна Александровна.

Они получили такое высокое звание в 1948 году за наивысший урожай. Сразу три Героя Социалистического Труда – это большая гордость для нас. В нашем школьном музее есть раздел посвященный им. А в районном центре, в в парке, недавно открыли "Аллею Героев", где установили портреты всех Героев Советского Союза из нашего района (4 человека) и портреты Героев Социалистического Труда (5 человек). Среди них наши односельчанки.

В архиве Верхнехавского района мне удалось найти документ:

Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоения звания Героя Социалистического Труда передовикам сельского хозяйства Воронежской области

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 марта 1947 года за получение высоких урожаев ржи, пшеницы, сахарной свеклы при выполнении колхозом обязательных поставок и натуроплаты за работу МТС в 1947 году и обеспеченности семенами зерновых культур для весеннего сева 1948 года присвоить звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали "Серп и молот": Деревенских Анне Александровне – звеньевой колхоза "Красный партизан" Верхне-Хавского района, получившей урожай сахарной свеклы 600, 6 с гектара на площади 2 гектара. Зубаревой Марии Митрофановне – звеньевой колхоза "Сила" Верхнехавского района, получившей урожай ржи 33,88 центнера с гектара на площади 9,5 с гектара.

Пешковой Анне Матвеевне – звеньевой колхоза "Сила" Верхнехавского района, получившей урожай ржи 30,74 центнера с гектара на площади 15 гектаров.1

Но полученной информации было мало. Я понимал, что эта тема очень интересна, и продолжал искать, чтобы глубже осмыслить плохо изученный материал.

Долгое время работа не шла. Всему виной было то, что дети и родственники этих героинь не хотели дать мне интервью, ссылаясь на разные причины. Одна из героев – Подвигина Анна Матвеевна умерла в 2014 году, можно было что-то у нее расспросить, когда она была жива, но ее дочери запрещали с ней общаться, говорили, что она ничего не помнит, и плохо себя чувствует.

Непонятно было, почему же дети Героев Социалистического Труда все как один, не хотели ничего вспоминать. Пытался себя поставить на их место, вот если бы у меня был родственник Героем Социалистического Труда, разве бы я молчал? Я бы всем говорил и гордился этим.

Лед тронулся, когда я подключил к этому делу свою бабушку – Пучкову Нину Алексеевну. Дело в том, что дочь Деревенских Анны Александровны – Валентина Николаевна Казьмина, бабушкина соседка. Я попросил поговорить с ней и убедить, что если она будет молчать, ее внуки не узнают о подробностях трудового подвига ее матери.

Надо сказать, что из полученных видеосюжетов мы сделали фильм "Герои нашего села". Честно говоря, когда я монтировал этот фильм, меня одолевали разные сомнения. Дело в том, что дочери о своих матерях говорили как о настоящих труженицах – с гордостью. В газетах мы также читали героические страницы трудового подвига. Но вот местные люди, которые лично знали этих героинь, говорили не о всех хорошо. После долгих раздумий я решил написать еще и исследовательскую работу. И включить туда весь материал, о котором мы умолчали.

Из воспоминаний Волостных Марии Ивановны жительницы села Вишневка, 1930 г. рождения (дочь Зубаревой А.М.):

"Был госсортучасток. Там работала лаборатория. Возглавляла ее Валентина Александровна и ее помощник Иван Константинович. Женщины ходили перебирать семена. Был семенной фонд, чуть ли не московский. Чем было хорошо, им платили по 15 рублей в месяц деньгами, а помимо этого трудодень писали. Мама и хлеб получила, и как никак деньги. Она, бедняжка, не покладала рук. А дома дети – 7 человек. Держала скотину, зимой стан ставила и ткала холсты. Из них шила нам одежду. Тяжелый ее труд".

Мария Митрофановна, была самой старшей из всех наших Героев. В 1948 году ей исполнилось 50 лет. В районной газете "Заветы Ильича" я встретил многочисленные публикации, связанные с ней. Например, когда проходили выборы в Верховный Совет РСФСР, видимо, важно было написать в газете как именно голосовала Герой Социалистического Труда.

"День выборов в Верховный Совет РСФСР колхозники сельхозартели им. Андреева встретили большими трудовыми победами. Колхоз полностью закончил подготовку к весеннему севу. Заняв первенство среди колхозов района по урожайности в 1950 году, члены артели стремятся к новым успехам.

Зажиточно живут колхозники. Они получили на трудодень около 3 кг зерна, много сахара, денег. За все это благодарят партию, правительство и вождя трудящихся великого Сталина.

В 6 часов утра первой получает бюллетень рядовая колхоза Герой Социалистического Труда Мария Митрофановна Зубарева. Я с радостью отдала голос, – говорит т. Зубарева, – за стахановку колхозных полей Акулину Михайловну Черных. Советская власть, партия Ленина – Сталина дали нам и нашим детям счастья. Наши колхозники живут зажиточно и культурно. Мы благодарим советскую власть, лучшего друга колхозного крестьянства Иосифа Виссарионовича Сталина. С чувством великой гордости за свою могучую Родину проголосовали труженики сельхозартели им. Андреева за Акулину Михайловну Черных, за счастье колхозной жизни, за светлое будущее – коммунизм".

А то, что выборы были безальтернативные, что голосовать обязаны были все 100% жителей, и если не пришел на выборы – наказание, об этом не слова. Но зато, про "Лучшего друга" колхозного крестьянства не забывали упомянуть.

Вперед к новым успехам

Листая в архиве подборку районной газеты этого послевоенного периода, на первой странице можно было увидеть портрет Сталина, крупным планом почти, в каждом номере. Также, различные постановления Президиума Верховного Совета, и многочисленные призывы, похожие друг на друга. Изучая их, пытался найти хоть что-то о реальной жизни, которая происходила на самом деле. В основном напечатаны призывы к строительству коммунизма, и о том, как хорошо и счастливо живется при советской власти. Вот, например статья "Вперед к новым успехам!"

"Иосиф Виссарионович Сталин в своем выступлении перед избирателями 9 февраля 1946 г. начертал величественную программу строительства коммунизма в нашей стране. За эти годы наш народ, борясь за досрочное выполнение послевоенной сталинской пятилетки, сделал новый шаг по пути к коммунизму. И ныне мы, советские люди, с гордостью подводим итоги своего самоотверженного труда, итоги борьбы и побед, достигнутые под руководством великой партии Ленина – Сталина. Значительный вклад в укрепление могущества нашей Родины сделали за эти пять лет и трудящиеся нашего района. Поднялась культура земледелия, растет общественное животноводство, достигнуты успехи в культурном строительстве и т.д. Однако нам советским людям, не присуща самоуспокоенность. Мы хотим большего и должны дать больше. Всю большевистскую страстность мы обязаны вложить в решение задач дальнейшего роста мощи нашего социалистического Отечества. Вперед к новым успехам!"

"Мы должны", "обязаны", "борьба" – эти слова можно было прочесть в каждой статье. Но особенно цинично было написано про то, что растет животноводство, поднята культура земледелия. Это в тот год, когда разразился страшный голод. Все мы знаем, что в 1946 году от голода погибло миллионы советских людей. Наверное, советское руководство не хотело об этом говорить. Как можно было говорить о голоде, когда наша страна только год назад выиграла Великую Отечественную войну. Мы ведь в глазах у всего мира, должны выглядеть сильными и могущественными, а не голодными и обездоленными. А то, что люди умирали, к этому привыкли. В войну вон сколько погибло. Страшная логика, не правда ли.

Из воспоминаний Долгих Ивана Васильевича жителя села Вишневка 1932 года рождения:

"Я родился в селе Малиновке. Моя семья переселилась туда в 1929 году из Большой Приваловки. В нашей семье было 5 братьев. Отец погиб в 1941 году.

Война хоть и закончилась, но было совсем не легче. У матери отдыха не было. Допоздна работала в колхозе, а ночью работала дома. В колхозе мужиков не было. Остались малолетние, женщины и старики. Лошадей тоже не было. Их забрали на фронт. Убирали урожай косами.

Люди друг друга выручали. Помогали во всем. Были сплоченными.

Вместо лошадей коров запрягали, девчонки по лет 16 – 17 слезы проливали, тяжело было. Появились первые трактора марки "Универсал". Без кабины, на керосине. Заводили такой трактор с помощью рукоятки по 4-5 человек. Но все-же эта техника, и ей были рады.

В 1946 году засуха была, а также плохая обработали почву. В результате урожай собрали мизерный. Весной 1947 года люди настолько голодовали, что даже опухали. Например, семья Девятовых в Малиновке. Они уезжали на Кубань, потом вернулись. Их младший сынишка Степа умер от голода. Весь раздулся, водянка началась. Многие тогда переживали голод.

И в то время было тяжело еще вот от чего: то займ, то облигация. И все участвовали. Особенно в 1946 – 1947 годах ходили и собирали деньги на восстановление администраторы из Сельского Совета. А еще были твердые обложения. Нужно было сдать государству в год: 200 литров молока, 2 центнера картошки, 40 кг мяса, 200 яиц, пол кожи. Есть у тебя, нету – все должно быть выполнено. И в основном выполняли. Сельский Совет очень жестко предъявлял требования".

А в газете об этом ни слова, будто это вообще другое государство. Это какой же страх можно было нагнать на людей, что они в тех условиях боялись писать правду. За невыполнение твердого задания или плана, за плохой урожай, за, не дай Бог, сказанное против власти слово, за горстку пшеницы или свеколки за пазухой могли наказать. Вся жизнь крестьян была подчинена работе – без выходных, без отпусков, без пенсий, без паспортов. Должны были думать только о работе. О том, как добиться высоких урожаев. Об этом и писали в газете:

"Агротехническая работа в колхозе

Мы на своем опыте убедились в силе передовой агротехнической науки. Она помогает нам овладевать мастерством получения высоких урожаев на больших площадях. Вот почему наши колхозники с огромным желанием всю зиму учатся на агротехнических курсах, организованных при колхозе.

Заведующая госсортучастком агроном Валентина Александровна Пашатова ясно и увлекательно читает нам лекции по программе первого года обучения. На занятиях мы делимся своим опытом получения высоких урожаев.

Партия и правительство проявляют о нас, колхозниках и колхозницах, неустанные заботы: помогают нам всем, что требуется для улучшения артельного хозяйств, дают колхозникам машины, минеральные удобрения. Открыли нам широкую дорогу для учебы, для овладения знаниями агротехники. На эту отеческую заботу о колхозах и колхозниках ответим товарищу Сталину высокими урожаями!"

Авторы этой статьи герой социалистического Труда Подвигина Анна Матвеевна и колхозница Зубарева Анна Максимовна.

Зубаревой Анне Максимовне сейчас 95 лет, она живет у нас в Вишневке, я обратился к ней с вопросами, она меня встретила и много чего рассказала.

Из воспоминаний Зубаревой А. М.:

Статьи писали, потому что колхоз был передовой.

– Так нужно было, – вспоминает Анна Максимовна.

Да, в газете писали одно. Но, когда не было посторонних, частушки и анекдоты сочиняли другие. Анна Максимовна вспоминает частушку:

Привели меня на суд,

Я стою трясуся.

Присудили сто яиц,

А я не несуся!

Красивые слова активистов

Но как красиво говорили местные активисты: "Мы живем в свободной стране! Образование у нас бесплатное!".

Да, бесплатное. Но семилетка находилась в соседнем селе, а то и дальше. Подвозить детей запрещалось. У колхоза на это средств не было. Дети пешком ходили в школу, по бездорожью несколько километров. Школьного питания не было. Топили плохо, соломой или сушеными кизяками из навоза. На уроках сидели в верхней одежде. Дети были вечно простужены. На уроках учили, как плохо жили люди при царской власти (оброк, барщина, нищета). А сейчас – иная жизнь при советской власти: счастливая и свободная и т.д.

Из воспоминаний Комаровой Веры Алексеевны, жительницы села Вишневка (умерла летом 2015 года):

"В школу я пошла в 1942 году в село Марьевку, проучилась там 4 класса, затем стала в семилетку ходить в Сухие Гаи за 5 км от дома, а потом закончила семилетку, стала ходить в 10-летку в Верхнюю Хаву. Каждый день ходила за 10 км от дома. Есть было нечего, одевать было нечего.

Мама однажды купила отрез на платье белого цвета в елочку. Другого не было. Мама сшила мне платье и покрасила его зеленкой. Я одела его, в школу сходила, красивое платье получилось. Когда пришла домой, сняла, смотрю, а у меня все тело зеленое".

Из воспоминаний Казьминой Валентины Николаевны, жительница села Вишневка 1958 г. рождения (дочь Героя Социалистического труда Деревенских Анны Александровны):

"Я четыре класса ходила учиться в Малиновку, через поле. Нас сразу по два класса училось в одном кабинете. Николай Данилович учил 1 и 3 классы, а Мария Антоновна сразу 2 и 3 класс. После окончания начальной школы я в 7 – летку в Верхнюю Хаву пешком ходила. Это – 7 км. Просто ужас один. Каждый раз пешком ходили. Асфальта не было, пока дойдешь, особенно осенью... Технички ведро с водой ставили, помоем обувь тогда в класс можно заходить".

Вот вам и счастливое детство!

Интервью с дочерью другой героини социалистического труда Подвигиной Анны Матвеевны мне удалось снять уже позже. Здесь я "нашел подход" через ее правнука Филимонова Игоря, который учится в нашей школе в 9 классе. Он мой приятель, я ему задал вопрос: "Что ты знаешь о своей прабабушке Подвигиной Анне Матвеевне?". Он поначалу даже не понял о ком идет речь. Но потом сказал – знает, что она Герой Социалистического Труда. А за что она получила это высокое звание, сказать затрудняется. Через него мы связались с его бабушкой Моисеевой Зинаидой Петровной, она нам рассказала все, что знала о своей матери.

Из воспоминаний Моисеевой Зинаиды Петровны, жительницы поселка НИИОХ

"Моя мама Подвигина Анна Матвеевна, Герой Социалистического Труда.Родилась она в селе Большая Приваловка. Переселилась вместе со своей семьей в 20-х годах в село Верное. Пошла на работу в поле в 13 лет. Работала в Госсортучастке. Во время войны ее и других молодых людей из нашего села отправляли в Челябинск рыть окопы. После войны она вернулась в наше село и стала звеньевой. Выращивала зерновые культуры: овес, ячмень, пшеницу на семена. Работали вручную. В 1947 году получила высокое звание Героя Социалистического Труда за наивысший урожай зерновых культур. Ей было 18 лет. Мама три раза ездила в Москву на ВДНХ. Там была награждена ценными подарками: швейной машиной, золотыми часами, приемником, пуховым одеялом, продовольственными пайками. Это было все в дефиците тогда.

Многие люди завидовали. Хотели собрать собрание и пересмотреть награды. Через год она вышла замуж и потом родила 4 детей".

В газете о ней я нашел такую заметку:

Женщина в колхозе – большая сила. Кем была крестьянка до революции, что она знала?

-За отцом или за мужем живет, – говорили раньше о крестьянке в деревне, – без них она бы пропала.

А вот, когда зажила деревня по – колхозному, так сразу же все увидели, на какие дела богатырские способны русские женщины.

За примером далеко ходить не буду. Вот Анне Матвеевне Подвигиной, звеньевой колхоза им. Андреева за упорный труд присвоено звание Героя Социалистического труда, она депутат Воронежского областного Совета. Большевистская партия и советское правительство проявляют о нас, женщинах большую заботу.

Из воспоминаний Зубаревой Анны Максимовны, жительницы села Вишневка, 1920 года рождения:

"В 1937 году к нам пришел Госсортучасток из Москвы. Мы стали сеять зерновые культуры: пшеницу, ячмень, овес. Сеяли, выращивали, чтобы собрать урожай на семена. Семена потом сушили, перебирали, выбрали самые лучшие и отправляли государству.

Анне Матвеевне Подвигиной было в ту пору 18 лет. У нее тогда фамилия была Пешкова. Подвигиной она стала, когда замуж вышла. Она, как и все, получила свой участок и выращивала рожь на семена. Мы рядом жили и вместе работали.

Не хочу, чтобы подумали, что я завистница, но хочу рассказать как было на самом деле. Анна была самой младшей в семье. У нее была "неправая" старшая сестра Таня. Они ее нянькой называли. Она в детстве упала с печи и поломала спину, и стала горбатенькой. Но работяга была. Каждый день приходила и помогала свой сестре Анне. Посмотришь, Таня "гвоздит" – аж повитель в глаза. Поэтому у Анны самый чистый участок был, и самый высокий урожай зерна. А еще она была в тот год звеньевой.

Но скажу честно, что когда Анна Матвеевна получила Золотую Звезду Героя никогда не хвасталась, не строила из себя... Понимала, какой она Герой.

Люди болтали, что она телушку зарезала и в район отвезла, одарила кого то. Но я скажу, что никакой телки она не возила.

Я была тогда за агронома, потому что у меня 4 класса образования. А еще они меня возлюбили за честность. Ну уж конечно, если я сноп для выставки готовлю, то выбираю самую высокую пшеницы. А если готовлю апробационный сноп, то иду по диагонали и собираю все подряд. У меня весы были, как в аптеке, чтобы взвешивать и вести учет.

А бригадиром была Валентина Александровна. Она меня тоже на награждение заявила. Обо мне уже в районной газете написали. И приходит ко мне Валентина Александровна и говорит: "Знаешь что? Сказали: – Боже упаси! Отец враг народа, а дочь будет Героем Социалистического Труда. Ни в коем случае!"

Мой отец Пешков Максим Арсентьевич был расстрелян в 1930 году.

А еще у нас работала Зубарева Мария Митрофановна. Ей было за 40 лет. У нее тоже высокий урожай получился. Когда закончилась война, у нее на руках семеро детей и мужа на войне убило. Тогда Валентина Александровна устроила собрание и говорит: Вот мы здесь все рабочие собрались. Давайте выбирать, кого к награде представим. Как вы думаете, мужа убили и детей 7 человек, можно жить? Как ей?

Мы знали что, когда ее наградят, ей станет легче. И поэтому все согласились. Пусть, теть Маша, пусть она. А на самом деле мы все ей помогали, и мешки таскали, и грузили. А она у нас только подводой управляла.

Это мы ей дали, поэтому она герой. Потому что, как война закончилась, много мужиков погибло, и как нарочно, какие многодетные, не пришли с фронта мужья. И мы пожалели".

Деревенских Анна Александровна

В газете "Заветы Ильича" я встретил немало публикаций о сахарной свекле:

"Наше звено в борьбе за урожай"

Богатыми и мощными черноземами обладает наш Верхнехавский район. Это дает полную возможность получить высокие урожаи ведущей технической культуры – сахарной свеклы. Однако наблюдаются резкие контрасты урожайности этой культуры. Пестрота замечается не только по годам, – ее можно сплошь и рядом замечать в соседних звеньях и колхозах. В чем причина того, что урожай сахарной свеклы на полях района не устойчив?

На опыте выращивания сахарной свеклы я убедилась, что главное – выполнение всех требований агротехники. Я хочу рассказать как мое село борется в этом году за получение 550 центнеров с каждого гектара.

Судьба урожая во многом зависела от всходов: дружно и ровно взошла свекла – урожай будет высоким, нет всходов долгое время или они не дружные – хорошего урожая не жди. Чтобы получить дружные всходы, мы провели рыхление зяби шлейфами, в сжатые сроки закончили сев. С появлением всходов свекловичницы не упускали сроков шаровки и закончили ее в полтора дня. Прорывка проведена в три дня, проверка в один день".

Чувствуется, что эту заметку писал настоящий специалист своего дела. Здесь нет слов: "мы должны", "мы строим". Здесь описывается опыт работы, а не бесконечные лозунги, и писала заметку свекловичница колхоза "Красный партизан" Герой Социалистического Труда – Деревенских Анна Александровна.

Из воспоминаний Казьминой Валентины Николаевны (дочь Деревенских Анны Александровны):

"Моя мама – Деревенских Анна Александровна, родилась в 1928 году в селе Большая Приваловка в многодетной семье. В 1929 году семья переселилась в село Малиновку. Здесь был организован колхоз "Красный партизан". Во время войны жили плохо, был голод. Ели крапиву, кашу забеливали молоком. После войны в 1946 году была засуха. Люди с трудом выжили. В школе она училась отлично. Закончила только 4 класса. С 15 лет она пошла работать в колхоз. Колхоз после войны начал выращивать сахарную свеклу. Им нарезали участок – по 2 гектара. Они должны были выращивать свеклу, ухаживать за ней, удобрять, полоть, прореживать, уничтожать вредителей, выкапывать, обрезать и сдавать государству. Все делали вручную, без всякой техники.

Все говорили, что ей равных нет. Быстрее всех полола, вовремя окучивала, вносила удобрения и собрала со своего участка самый высокий урожай. Более 600 центнеров с гектара, площадью 2 гектара. Это было в 1947 году. За такой высокий урожай моя мама Деревенских Анна Александровна была награждена званием Героя Социалистического Труда. Ей было тогда 19 лет.

Она вспоминала о том времени с радостью, говорила: "Я стремилась хорошо работать, и мне нравилось, как у меня все хорошо получается. Ночью спала всего по 3 часа , потому что придешь с работы – уже поздно, а еще же на улицу сходить хочется. Прогуляешь допоздна, а утром рано надо вставать. И вставала, и все успевала.

Мама замуж вышла в 20 лет в село Виноградовку. У нашего отца та же фамилия была – Деревенских. Так что фамилию ей менять не пришлось. Родила 6 детей. Мы маму почти не видели. Уходила рано, приходила поздно. А дома – и корова, и другая скотина. За всем управлялись старшие дети.

Мы не бедствовали, мама всегда получала много сахара. Продавала его. Ей раз в год можно было бесплатно на поезде ездить. Мы с ней в Москву ездили перед школой. Это у нас ничего не было, а в Москве все было. Мы там все-все покупали. Я одну очередь стояла за покупками, а мама без очереди все покупала.

Тяжело стало когда отец наш умер. Одна соседка маме говорит: "Нюрка, отдай двух последних детей в интернат, легче будет". Мама обняла нас: "Никого, никому не отдам".

Она часто ездила на разные собрания и выступала с докладом. Завистников было много. Бывало, слышала слова вслед: "Вон геройка пошла".

Одну сестру наградили, другую в тюрьму посадили

Но не у всех складывалась удачная жизнь.

Из воспоминаний Долгих Ивана Васильевича, жителя села Вишневка, 1932 года рождения:

"За малейшую кражу сажали в тюрьму. У нас в деревне был такой случай в 1947 году:

Весной стала рожь наливаться, а голодные люди колоски стали рвать. За 2 кг колосков посадили Деревенских Анастасию Александровну. Ей дали 2 года тюрьмы. А дома дети малые и муж погиб. Мы все переживали за нее. Но к власти относились хорошо. Власть есть – власть. Все, что скажут – мы все выполняли. Никто не рассуждал.

А осенью этого же года собрали отменный урожай. И ее родная сестра Анна Александровна за наивысший урожай сахарной свеклы была награждена званием Героя Социалистического Труда.

Об Анне Александровне скажу, что свеклу она вырастила отменную. Площадь, конечно была небольшой. Но трудилась она много. Уборка 100% и никаких потерь. Я позже работал агрономом в колхозе, Анну Александровну хорошо знал. Она всю жизнь в колхозе, на свекле работала – честно и хорошо".

Не правда ли, очень странная история получилась. Одну сестру в тюрьму посадили, а другую наградили званием Героя Социалистического Труда. Этот пример показывает методы воздействия советской власти на простой народ.

Заключение

В итоге, я понял, насколько всемогуща была Советская власть по отношению к людям. Кого хотели – наградили, кого хотели – в тюрьму посадили. Человеческая жизнь никакой цены не имела. Кто тогда подумал о детях Анастасии Александровны?

Голод. А почему страна, которая обрела величие мировой державы, занявшая главенствующее положение в мире, выигравшая страшную войну оказалась в таком трудном положении?

Причиной того была не только засуха, но и разрушенная до предела экономика страны. Сокращение количества трудоспособных мужчин, отсутствие техники, лошадей – все это привело к голоду. А также советское руководство не смогло равномерно распределить продовольствие, чтобы избежать голода, заставляя колхозников весь хлеб сдавать государству. Мало кто думал о людях. Так получилось что советская власть не остановила голод, а еще больше его усилила из-за хлебозаготовок.

В последующие годы люди продолжали трудится, продолжали выполнять и перевыполнять планы, соревнуясь друг с другом, получая урожаи гораздо выше, чем в 1947 году, но такой высокой награды, никого из наших тружеников больше не удостоили. Да и в том 1947 году работали все, а награды получили только трое. Вместе с наградами они получили почет и всесоюзную славу. Постоянные поездки на сельскохозяйственные съезды, выставки, собрания, публикации в газетах, дефицитные подарки, льготы и большую пенсию. Обидно было простым женщинам смотреть на это.

И все же, почему именно в это нелегкое послевоенное время решили наградить наших тружениц?

Думаю, чтобы стимулировать колхозников на бесплатный труд. Это особенно было актуально в условиях голода 1946 года. Чтобы люди стремились хорошо работать. Чтобы они не только жили в постоянном страхе быть наказанными всевозможными агентами, активистами, правленцами, сельсоветчиками, председателями, но и верили, что их за отличный труд могут так наградить.

Думаю, эту бы награду – в каждую деревенскую избу. И всем сказать доброе слово.

Из недосказанного…

Особенности жизни некоторых татарских сел в Ельниковском районе республики Мордовии

Бабушка вспоминает: "Весной у детей, да и у взрослых тоже, резиновых сапог не было, поэтому все продолжали ходить в валенках, к которым теперь уже были привязаны деревянные колодки. Они были похожи на маленькие скамеечки. Мы на них ходили и стучали. С 1952 года вместо колодок уже начали использовать самодельные резиновые галоши, которые склеивали сами. Для этого брали использованные автомобильные камеры, что покупали у сельских шоферов (водителями их никто и никогда не называл), кроили резину по специальным выкройкам, которые подгонялись под определенный размер. Скроенные заготовки по краям обрабатывались рашпилем, чтобы в этих местах удобнее было склеивать детали галош. Резиновый клей, в бутылках с коричневой крышкой из сургуча, покупали в магазине".

Бабушка вырезала из газеты выкройку и подробно мне объяснила, как правильно склеить галошу. В начале 1950-х годов все свободные вечера бабушкина семья занималась тем, что клеила галоши. Готовый товар продавался на базаре в селе Ельники. В зависимости от размера, галоши стоили: 12, 15, 18, 20, 23 рубля. Их быстро раскупали как в Ельниках, так и в своей деревне. Спрос на них был всегда, так как фабричные галоши тогда еще в деревне не продавались. После продажи галош прабабушка Халима, в награду за хорошую работу, покупала дочерям отрезы штапеля, а сыновьям черный материал, который тогда называли "рубчик". Потом из этих тканей прабабушка шила дочерям юбки, а сыновьям – пиджаки и брюки. В доме была швейная машинка "Зингер", которую во время войны обменяли на два ведра ржи у эвакуированных из Ленинграда.

С 12-ти лет бабушка с сестрой и матерью каждое лето нелегально ходили пропалывать кукурузу. Бригадир Кузьма, так его называли на русский манер, хотя его настоящее имя – Хосяин, постоянно искал на поле тех женщин и детей, кто занимался прополкой. Высохшие сорняки по ночам набивали в мешки и уносили домой. А зимой их использовали как обычное сено – этим кормили коров и овец. Настоящее сено взять было негде: в колхозе не давали покосы для личных крестьянских хозяйств. Если колхозник хотел держать корову, он вынужден был добывать сено, где только сможет.

Моя мама помнит, как еще в конце 1970-х годов ее дед Усман вместе с односельчанами занимался заготовкой сена на сельском кладбище. Покосы для личных хозяйств колхозников давались минимальные и их катастрофически не хватало. Коровам-то все равно, какое сено зимой есть – кладбищенское или луговое. Женщины, пропалывая кукурузу, ходили по полю аккуратно, чтобы не сделать потраву, а бригадир разъезжал по тому же полю на тарантасе. Он ехал стоя, пытаясь высмотреть пропалывающих женщин. "Значит, он, катаясь на своем тарантасе, потраву не делал, а мы, выдергивали сорняки и так "вредили" кукурузному полю",– до сих пор возмущается бабушка.

Зимой 1952 – 53 годов бригадиру по-своему отомстили деревенские дети и подростки. Кузьма приехал "проведать" молодую солдатку, оставив свои сани на улице. Подростки выдали семилетней Алии (моей бабушке) и ее подруге нож и отправили их перерезать кожаные ремни (гужи), которыми дуга крепится к саням. "Если вас он поймает, то сильно бить не будет". Девочки перерезали гужи, стеганули лошадь хворостиной, и она, вырвавшись, убежала.

В середине 1950-х годов мой другой прадед Усман (1909 – 1992) из соседнего села Новое Кадышево, оставшись уже в марте месяце без сена, купил его в селе Аксел соседнего Темниковского района. За это администрация колхоза им. Нариманова решила отдать прадеда под суд, сочтя, что Усман-бабай просто украл колхозное сено в Новом Кадышеве. В дом пришли представители колхозной администрации с милицией. Спасло прадеда то, что председатель колхоза – П.И.Фроликов был сам родом из деревни Аксел, где прадед купил сено. Председатель взял сено в руки, внимательно изучил и вынес вердикт, спасший Усман-бабая: "Да, верно, сено Аксельское. Усман прав".

В другом случае женщине не повезло. В районной газете "Ленинская трибуна" от 1 марта 1951 года, есть статья, которая называется: "Расхитители социалистической собственности":

"Народным судом Пурдошанского района Мулицина Фекла Семеновна за то, что была задержана на месте совершения хищения сена из стога, принадлежавшему загоскоту. На месте преступления у нее было отобрано 12 кг. Кроме того обыском во дворе Ф.С. Мулициной было обнаружено сено, сходное с заготскотским в количестве 64 кг. Мулицина Ф.С. за данный вид преступления по ст. 1, ч. 1 Указа от 4 июня 1947 года, осуждена к семи годам заключения в исправительно-трудовые лагеря.

Н. Спасова, нарсудья".

Получилось так, что за 76 кг сена человек должен был отсидеть 7 лет в лагере. А эта женщина сено взяла из колхозного стога только потому, что был еще только февраль месяц, а ей уже нечем было кормить голодную скотину. От хорошей жизни человек не пойдет сено воровать. А если у нее дети были, что с ними стало, когда их мать на 7 лет отправили в лагеря? Если родственники детей не взяли, то им была одна дорога – в детский дом.

Сельская школа и ее учителя

С установлением советской власти вновь открытые школы размещались в домах высланных из села. Прежние хозяева подверглись отчуждению имущества и у них забрали все, что только можно забрать. Если для начальных школ использовались обычные дома из двух комнат, их в деревне называют "пятистенный", то под семилетку в селе Новое Кадышево отдали большой 2-х этажный дом местного богатея. В этом доме был даже лифт для подъема еды на второй этаж. Как говорится, все лучшее – детям.

Бабушка рассказала мне, что здание самой первой начальной школы в деревне Ликенье просуществовало до середины 1960-х годов. Дом был большой, по деревенским понятиям того времени, но состоял всего лишь из одной большой комнаты. Около 35-ти лет в отобранном доме находилась школа. Зачем строить новое здание, если можно у кого-то отнять дом поприличней, а хозяев (неважно, какого они возраста), просто выгнать.

С 1938 по 1941 год в начальной школе села Лобановка преподавала Шехмаметьва Няимя. Отчеств учителей никто в татарских селах не знал – их всегда называли по имени, прибавляя к нему уважительное "апа" женщинам и "абзи" мужчинам. В первый год войны учительницей в Лобановке работала Фатыма Ямакова, и в 1943 году за три месяца у нее погибли на фронте старший сын , муж и двенадцатилетний сын Хатыб, живший вместе с ней в Лобановке. На территории МТС на костре разогревали бочку с солидолом, она взорвалась, а отлетевшее дно попало острием в лоб Хатыба. На его же рабочей лошади мальчика повезли в райцентр Пурдошки в больницу. Всю дорогу он пел татарские песни, но, не доезжая до больницы, песня смолкла – Хатыб умер.

Фатыма-апа жила в большом доме на квартире у пожилой женщины-инвалида, получившей этот дом в самом начале 1930-х годов. Раньше в нем жили лишенные избирательных прав и подвергшиеся отчуждению имущества. Бабушка хорошо помнит, что в этом доме над столом, где учительница проверяла тетради и готовилась к урокам, висела керосиновая лампа с красивым розовым абажуром с длинными кистями – в деревне ни у кого такого не было. Дети, заходя иногда к учительнице, домой, больше смотрели на этот абажур, чем в учебники или тетради.

Во время уроков Фатыма-апа время от времени отправляла ребят в соседнее село Вачеевку, чтобы они отнесли записки учительнице тамошней начальной школы – Хадиче Богдановой. Записки были написаны на арабском языке. Учителя еще до революции учились в местной мусульманской школе, поэтому могли читать книги на арабском (зачастую не понимая смысла) и писать татарские слова арабскими буквами. Так что ученики, как ни старались, прочитать учительские записки не могли. Хадича-апа передавала ответное послание в Лобановку. Говоря современным языком, учителя таким образом "отправляли СМС-ки".

Во время войны Фаизя-апа занималась своеобразным бизнесом: давала голодным нуждающимся семьям "зерно в рост" – так назвала это бабушка. За один пуд зерна, взятого в долг, сельской учительнице надо было возвратить 2 пуда. Фаизю-апу не останавливали различные мусульманские законы, которые запрещают заниматься ростовщичеством в любой форме. У расчетливой женщины, муж которой погиб на войне, а на руках остался маленький сын, было только одно моральное правило: "Хочешь жить – умей вертеться".

Еще бабушка до сих пор вспоминает, что Фаизя-апа всегда очень хорошо одевалась. В селе ни у кого не было таких красивых крепдешиновых платьев, а также нарядных блузок и юбок. Деревенские женщины одевались красиво и нарядно только по праздникам, а сельские учительницы должны были всегда выглядеть хорошо – работа такая, чтобы во всем подавать ученикам пример. Поэтому иногда кто-то из деревенских девушек просил у учительницы разрешения надеть ее платье или блузку с юбкой на какой-либо праздник. Но Фаизя-апа была женщина практичная, поэтому надо было сначала ей прополоть огород, а только потом она давала кому-то надеть свое платье.

Моя мама вспоминает, что еще 30 лет назад был в деревне старый – старый дом, возле которого каждую весну расцветала белая сирень. В этом доме когда-то жила сельская учительница Фатыма-апа. Дом давно сломали и продали на дрова, а белая сирень продолжает радовать глаз деревенских жителей. Такое цветочное роскошество напоминает о своей хозяйке, которая любила красоту во всем вокруг себя. Оно стало своеобразным памятником сельской учительнице.

Сейчас ведется множество споров, о том нужно ли нам ставить памятники другим людям. Есть ли в них память на самом деле? Может ли общество объективно судить, кто достоин, быть увековеченным в бронзе и граните, а кто нет? Ответить правильно на эти вопросы и при этом не покривить душой или сердцем, людям, скорее всего, никогда не удастся. Ведь, к сожалению, наш мир нельзя делить на черное и белое, хорошее и плохое, правду или ложь.

О лишенцах и умалишенцах

Лишенцы – люди, лишенные избирательных и гражданских прав, но и своего имущества. В сельской местности лишение избирательных прав кормильца автоматически причисляло к лишенцам всех материально зависимых от него членов семьи, и эта норма с течением времени стала применяться все более массово. В результате лишения избирательных прав крестьянин и его семья фактически исключались из общества и не имели тех минимальных прав и благ, которое оно ему предоставляло.

С 1918 года в Лобановском сельском совете начали лишать избирательных прав. В протоколе №1 заседания Лобановского сельского избиркома от 16 ноября 1930 года рассматривали список лиц, лишенных избирательных прав по Лобановскому сельскому совету с 1918 по 1929 год. Всего в списке было 23 человека. Постановили: Тенишева Аминуллу Ряхмятулловича и его жену Шарифю, Утешева Джаруллу Салиховича с женой Магирой – мулл с супругами, которых в списках назвали "муллихами", в избирательных правах не восстанавливать.

Позднее у Тенишева Аминуллы Ряхмятулловича в 1931 году произвели отчуждение имущества. Хотя после лишения его избирательных прав прошло уже 13 лет. Значит, все эти годы он был только в правах поражен, а имущество у него не отбирали, как писали тогда, не подвергали "отчуждению". В "Раздельных договорах на имущество граждан Лобановского сельского совета", начатых 30.04.1931 и оконченных 12.05.1931, есть сдаточный акт, по которому Мухамметша Кремчеев – комсомолец-активист из бедноты, сдал отчужденное имущество Тенишева А.Р.

"Сдаточный акт. 1931 года мая 17-го дня.

1.​ Надворный сарай, крытый железом – 20 р.

2.​ Сарай, крытый соломой – 10 р.

3.​ Чулан, тесом обитый, 6х6 – 10 р.

4.​ Овчарник – 30 р.

5.​ Конюшня 7х7 – 15 р.

6.​ Баня 7х9 – 10 р.

7.​ Курятник 5х5 – 7 р.

8.​ Диван

9.​ Тарелки фарфоровые (9 больш. 6 мал.) – 2 р.

10.​ Вешалка одежная – 50 р.

11.​ Стул венский 2 шт. – 250 р.

12.​ Зеркало 2-х аршинное– 34 р." 10

Жил Амин-мулла, по деревенским понятиям, весьма зажиточно. Муллам всегда за исполнение каких-либо религиозных обрядов платили и платят до сих пор наличными деньгами: дают "хаер" (ударение на последний слог). Обычным людям хаер дают немного, а муллам – гораздо больше. Поэтому еще в то время у него уже была вешалка для одежды, а простые крестьяне всегда вешали, да и сейчас вешают одежду на большие гвозди, вбитые в деревянные стены. Стоила эта вешалка, по описи, дороже, чем конюшня, баня, чулан и курятник, вместе взятые.

Фарфоровые тарелки – не меньшая для тогдашних деревенских людей роскошь: в то время суп всегда наливали в одну большую, глубокую деревянную миску и ставили на середину стола, чтобы каждый смог дотянуться до нее деревянной ложкой. Диваны тогда у татар были самодельные, деревянные; для мягкости на него стелился войлок, сделанный из прессованной овечьей шерсти. Называли его заимствованным из русского языка словом "потник", но с ударением на последнем слоге. Большие напольные зеркала были тогда достаточно редкими в татарской деревне, их тоже воспринимали как предмет роскоши. Венских стульев в селе вообще никогда не видели, сидели всегда на деревянных лавках, которые и сейчас иногда встречаются в домах деревенских стариков-пенсионеров.

Интересно, что "Именной список лиц, лишенных избирательных прав по Лобановскому сельскому совету, составленный 5 октября 1930 года", неполный. В нем всего 11 человек, хотя лишенцев по протоколу №1 заседания Лобановского сельского избиркома от 16 ноября 1930 года было 23 человека. Многие в списке были лишены прав за торговлю или какую-то причастность к ней.

Одним из лишенцев была некая Шехмаметьява Явфярь, которую в документе ошибочно записали как Явгярь (такого имени нет у татар): "Шехматьева Явгярь Сябитовна. Была лишена прав как жена торговца. Восстановить. ввиду того что как муж бросил с детьми. Более 2 года получает "элементные" содержания".

11 человек оставили лишенными в избирательных правах. 12 человек в правах восстановили.

Одного умалишенного – Шехмаметьева Вялита – решили в правах не восстанавливать. Моя бабушка – Тенишева А. Х., 1945 г.р. запомнила, как в детстве она слышала слова своей матери, которая иногда выговорила бабушкиному отцу: "Ведешь себя, как дурак Вялит". Если самого богатого жителя села Вачеево – муллу Тенишева А.Р. лишили избирательных прав в 1918 году, то местного дурака Вялита – только в 1924 году. Тогда ему было уже около 60 лет. Вялиту было как-то все равно, имеются ли у него эти права или их нет. Видно, в сельском совете кто-то сильно сочувствовал этому несчастному человеку.

С детства религия приучала жителей татарских сел терпимо относиться к душевнобольным: "…Шариат защищает психически нездоровых людей в повседневной жизни. Кроме того, заручившись свидетельством о своей психической неполноценности, человек может быть оправдан даже после совершения тяжелых преступлений. Психически больной освобождается от целого ряда обязанностей мусульманина (например, от пятикратной молитвы, необходимости содержать семью и проч.), невыполнение которых здоровыми людьми может привести к изгнанию из общества". Иначе как объяснишь факт наличия прав у явно недееспособного гражданина в течение 6 лет после появления первых лишенцев?

До начала 1960-х годов в соседнем с Лобановкой селе Вачеево жил Кремчеев Алим по прозвищу Апуть. Он, как и Вялит, был умалишенным. Поэтому и получил от односельчан такое прозвище. Он часто высказывал разным сельским начальникам то, что было на уме у всех. Но за это ему никогда ничего не было. В Исламе отношение к различным психическим расстройствам очень гуманное. В Коране в суре 4 "Женщины" аяте 5 говорится: "Не отдавайте неразумным людям вашего имущества, которое Аллах сделал средством вашего существования. Кормите и одевайте их из него и говорите им слово доброе".

Так, например, зимой 1942 Апуть ходил около сельсовета и пел явно антиправительственную частушку собственного сочинения. Несколько строк из нее дедушка помнит до сих пор:

Эх, советские права:

Топить нету дрова…

Пойти на это его вынудил холод. Одет он был крайне плохо даже по меркам тяжелого военного времени. Понятно, что загодя позаботиться о дровах на зиму душевнобольной человек просто не смог. Поэтому Апутю приходилось ходить за хворостом с деревенскими женщинами и детьми в лес через замершую реку Мокшу. Дороги туда просто не было, а идти нужно было по глубокому снегу 5 километров туда и 5 километров обратно. После этого односельчане Апутя говорили: "Тиле, тиле, а сывыкны беля" (ударение во всех словах – на последний слог). Перевод: "Дурак, дурак, а холод понимает".

Прабабушка Халима (1912-1996 гг.) вспоминала, что во время войны перед отправкой на фронт один сельчанин решил "узаконить" отношения со своей любимой. Для этого нужен был мулла, который прочитал бы определенный набор молитв – "никях". После него мусульманский брак считался официально зарегистрированным. Но Лобановского муллу посадили еще в начале 1930-х. Его преемника, избранного всем селом на смену прежнего, отправили на фронт еще в начале войны. Однако сельчанин решил, что безвыходных ситуаций не бывает. Поэтому он попросил деревенского "дурачка" по прозвищу Суконяй заменить муллу. Сельчанин рассуждал так: все-таки Суконяй относился к мужскому полу, лет ему достаточно много, поэтому элементарные для мусульманина молитвы он прочитать сможет, и брак будет считаться официальным. Однако умалишенный прочитал такой "никях", что он надолго остался в памяти у всех односельчан:

Ак кой баше, кара кой баше.

Катын егыннан бу да сина бекь якше

Перевод:

Белой овцы голова, черной овцы голова.

Если не было у тебя раньше жены,

То теперь пусть она тебе будет жена

Позднее, с 1950-х годов, в Новом Кадышеве жил уроженец мордовского села Корино Василий Тикушкин, который был женат на татарке по имени Сафия (татарское имя пишется через букву а). От Кадышева до Корина всего 5 километров. К нему часто приходил в гости его старший душевнобольной брат Яков. Татары звали его просто – Яшка (с ударением на последнем слоге). За спиной всегда висел неизменный самодельный вещмешок. Обычно когда Яшка заходил в чей-нибудь дом, хозяева просили его: "Яшка, позвони". Он брал пустую алюминиевую кружку и, стуча ею по стене дома, говорил: "Але, Москва, Хрущев!". Позднее его переучили вместо "Хрущев" произносить "Брежнев". Особое веселье у жителей вызывали Яшкины стихи собственного сочинения, которые он при этом произносил:

"Пуд мед, пуд лед, пуд вода – комиссарская еда…"

Естественно, что никаких последствий после этих выходок для Яшки не было. К таким больным людям в селе относились всегда мягко, с юмором. Ну что с ними поделаешь, если они такие? Самое интересное, что у Яшки был жена и дети. Его жена держала корову и свиней – детей надо было чем-то кормить.

"Лаврентий Палыч Берия вышел из доверия…"

Для большинства советского народа 1953 год был особым, от смерти Сталина, амнистии, до прихода к власти Хрущева. Еще не было съезда о развенчании культа вождя, но отношение к развенчанным лидерам было как обычно и в 1938 и 1953 гг.

Был конец декабря 1953 года. В начальной школе села Лобановка полным ходом шла подготовка к новогодним праздникам. На уроках труда делали гирлянды – вырезали из остатков старых обоев (у нас некоторые пожилые татары до сих пор обои называют "шпалерами") и раскрашивали вручную флажки. Сейчас моим сверстникам трудно понять, почему нужно было готовиться к проведению ставшего для нас обычным праздника за полгода до его наступления. Но тогда, когда в сельской глубинке не было Дней рождений и других, важных для каждого современного ребенка событий, Новый год оставался единственным праздником, посвященным абсолютно всем детям в стране. Большинство сельчан часто даже не помнили точную дату рождения своих детей. Они считали, что не стоит забивать голову такими глупостями. Так, например, когда мой дед Халим в детстве спросил у своей матери Няфиси, когда он родился, она ответила ему: "Осенью, когда на земле снега не было и сухие морозы стояли". Позднее, когда перед армией Халим-бабаю оформляли паспорт, работница паспортного стола предложила взять в качестве дня рождения 3-е января. Деду понравилось это число и после этого, свой день рождения он начал всегда отмечать зимой.

Из-за большого количества ребятишек в семьях, деревенские жители всегда думали так: "Дети – дело наживное. Ребенком больше, ребенком меньше, Аллах все-равно их еще даст".

На Новый год ученикам сельский совет всегда давал подарки. В кульке было два печенья, два пряника, четыре карамели и конфеты "подушечки", также четыре штуки. Бабушка до сих пор помнит точный состав подарка, который был одним из самых ярких воспоминаний полуголодного детства. На санях привезли елку – высокую, до потолка. Старик-сторож установил ее посреди класса. Почтальон дед Ибрай, или, как его называли по-уличному, "Каштан бабай", когда принес газеты в школу, сказал слова, которые бабушка запомнила на всю жизнь: "Сейчас можно тихо не разговаривать, сейчас громко разговаривайте. Теперь не расстреляют".

Учительница Фатыма-апа, посмотрев на газеты, попросила уборщицу убрать со стены один из портретов. В школе, на стене класса, всегда висели портреты тогдашних политических деятелей. "Мы маленькие были и толком понять не могли, почему портрет какого-то дядьки в странных очках убирают со стены, – вспоминает бабушка.– Детям было все равно: портретом больше, портретом меньше. А Маленкова я почему-то очень хорошо узнавала среди всех изображений. В моей голове тогда крепко отложилось, что главные у нас в стране Сталин и Маленков. Когда мы, не понимая, почему снимают портрет со стены, спросили об этом учительницу, Фатыма-апа строго ответила: "Елке мешает!". Возвращаясь из школы, я услышала разговор агронома Кузьмы Савельевича (его настоящее имя Хусяин Айзятуллович) с односельчанами: "Берию расстреляли. Теперь по-другому заживем". Кто такой Берия и почему теперь заживем по-другому, восьмилетняя татарская девочка Алия понять не могла. Тогда она больше ждала новогоднюю елку в школе и кулек с подушечками. Так начиналась "оттепель" зимой в далекой от столиц татарской деревне.

Почему учительница не убрала портрет вовремя, хотя "указание о повсеместном изъятии портретов Берия" за подписью начальника 2-го главного управления МВД СССР Е. Омельченко вышло еще 27 июля 1953 года? Скорее всего, Фатыма-апа во время выхода этого указания была в отпуске, а он у учителей большой – 2 месяца. Перед учебным годом у учительницы были более важные дела в школе: надо было готовить класс к первому сентября – красить окна, полы, парты; самой собирать весь наглядный и раздаточный материал. Ну не до портрета Берии ей тогда было: висит он и висит на стене в школе вместе с остальными изображениями руководителей партии и правительства. И учительница как-то упустила из виду, что изображение надо было снять еще в конце июля. Вот и провисел портрет товарища Берия, хоть он и "не оправдал доверия" до самого его расстрела в конце декабря 1953 года. О нем просто забыли, а педагогу за это ничего не было. Не заметили, вот и не донесли.

Мой дед Халим, 1934 г.р., хорошо помнит, как его старший брат Зягидулла, (1930-1980) еще обучаясь в начальной школе, однажды показал ему учебник истории, в котором красным карандашом крест-накрест был, зачеркнут портрет какого-то сухонького военного. Брат Зяок, ткнув в изображение пальцем, серьезно и строго сказал: "Это враг народа – Ежов". Значения этих по-русски сказанных слов шестилетний Халим тогда не понял, но сама фраза надолго врезалась в память. Была середина апреля 1939 года.

За год до этих событий, в районной газете "Ленинская трибуна" от 26 июня 1938 года есть статья под названием "Уничтожить врагов народа до конца".

"Коллектив РУМ НКВД на выборы явится все, как один. Свои голоса отдадим за лучших сынов нашей Родины. В этот день еще больше мобилизуем на борьбу с троцкистско-бухаринскими вырадками (орфография сохранена!), будем работать так, чтобы уничтожить врагов до конца.

В этот день мы посылаем пламенный привет железному наркому Внутренних Дел лучшему Сталинцу Генеральному Комиссару Государственной Безопасности Николаю Ивановичу Ежову. Да здравствует вождь мирового пролетариата лучший друг и учитель – тов. Сталин.

Коллектив".

Вот так доблестно "лучшие Сталинцы" боролись с "вырадками", "уничтожая врагов до конца". Но, как известно, убивший дракона, потом сам становился драконом.

Мой двоюродный дед Равиль (1949 -1978 гг.) во время учебы в пединституте с 1966 по 1971 год, рассказывал своему брату Халиму – моему деду, как пожилой преподаватель пединститута вспоминал про свои студенческие годы в конце 1930-х. Его однокурсника посадили только за то, что зимой, возвратившись с занятия по физкультуре, он занес лыжи в аудиторию и, не глядя, приставил их к стене. Получилось так, что концом лыжи парень случайно проткнул портрет Сталина. Наверное, бдительные сокурсники сообщили об этом, куда следует: а вдруг это замаскировавшийся враг народа проявил себя таким образом? На следующий день этот студент на занятия уже не явился. Ночью за ним пришли в общежитие и куда-то увезли. Выглядит это на сегодняшний день, как детская страшилка, наподобие историй про черную простыню, синего человека и красную руку, благодаря которым навсегда исчезали люди. Вот только красная рука дотягивалась и в реальной жизни.