Судя по результатам конкурса "Евровидение-2015", Европа голосовала сердцем, а не своими политическими взглядами.
В Вене у "Евровидения" есть две главных площадки. Одна – в венском Stadthalle, откуда, собственно, ведется прямая телевизионная трансляция конкурса. Этот зал вмещает десять тысяч человек, но билетов на финал все равно было купить невозможно, за месяц до начала "Евровидения" в продаже оставались только самые дорогущие, стоимостью в 600–1000 евро. Тем не менее каждый желающий мог посмотреть репетиции полуфиналов и финала, это удовольствие было гораздо доступнее – например, я сидела на репетиции за 79 евро, а постоять можно было всего за 49. Те, кто стоял, кстати, вовсе не стояли, а всю дорогу танцевали и были этим страшно довольны. Ну, и само по себе зрелище отличалось от собственно живой телевизионной трансляции только тем, что на нем не оглашались результаты зрительского голосования, а так все то же самое, живая поддержка публикой исполнителей, живое ликование после каждого номера и живые технические эффекты, которые, конечно, производили даже большее впечатление, чем собственно музыка. И вообще сама по себе живая картинка этого зала впечатляла гораздо сильнее, чем ее же изображение на огромных плазменных экранах, которые были размещены по всему этому гигантскому залу. Боюсь, тот, кто когда-то увидит это зрелище в его натуральном виде, по телевизору это больше смотреть не сможет, слишком неравная конкуренция.
Кстати, перед началом представления организаторы предупреждают публику, чтобы она ни в коем случае не свистела, не обижала тех музыкантов, которые по каким-то причинам ей не нравятся, но мне это предупреждение показалось излишним – здесь одинаково тепло встречали всех подряд, взрываясь, конечно, на номерах тех исполнителей, которые были чрезвычайно эффектными, вроде выступления сербской певицы Бояны Стаменов, российской Полины Гагариной, итальянской группы Il Volo и, конечно, шведа Монса Зелмерлева – кстати, три последних, в конце концов, и составят пьедестал почета, так что в принципе по реакции публики еще на стадии репетиции с большой вероятностью можно было определить тройку призеров.
Второй большой площадкой Евровидения была площадь у Ратуши, где зрители собирались у огромных плазменных экранов.
Большая часть, конечно, занимала саму по себе площадку у Ратуши, а меньшая стояла на ступеньках находящегося напротив театра. Их разделяли трамвайные пути. Однако в вечер финала народу пришло так много, что движение трамваев на этом участке пришлось отменить. Между прочим, в Вене все эти дни стояла промозглая дождливая погода – ничего, народ это не останавливало!
На этой площади фанаты не делились по странам, все вперемешку, все болели друг за друга. Особенно яркими были британские болельщики.
Мне они почему-то попадались на каждом шагу.
Самые эффектные, самые веселые, самые разновозрастные на этом "Евровидении" были они – болельщики из Британии.
Все экраны на этой площади показывали, естественно, одно и то же. И вдруг на одном из них я увидела совершенно другого человека – не того, который был повсюду в эту минуту в кадре. Оказалось, это певец-сурдопереводчик, который в данную минуту "озвучивал" номер бельгийского исполнителя.
Поближе к концу финального представления я решила переместиться в пресс-центр. Села в такси. И сказала, что еду в Stadthalle, откуда идет сейчас прямая трансляция "Евровидения". И вдруг водитель объявил мне, что никогда не смотрит "Евровидение", потому что его возмущает, что главное в нем – политика, а не музыка. Он спросил: откуда я? Я сказала, что из России. И тогда мой водитель, который в свою очередь оказался алжирцем, посвятил свой пламенный монолог именно России. Он сказал, что Европа, к примеру, никогда не проголосует за российскую исполнительницу, потому что ей застил глаза Путин. "Ну, из-за Крыма, вы знаете". Я сказала, что знаю. Он сказал, что даже если она суперкрутая певица, у нее все равно никаких шансов. "Какой там высший балл? Десять? – сказал водитель. – Никогда! Никогда ни Франция, ни Германия не поставят ей такого балла, даже если она его будет заслуживать, и даже если ей такой балл поставят все остальные. Вот поэтому я ненавижу "Евровидение", – заключил он. "А если они поставят хорошие баллы русской певице – это будет значить, что музыка на Евровидении победила политику?" – "Да", – неуверенно согласился водитель. Было видно, что такого варианта развития событий он ни в коем случае не предусматривает. Часом позже, когда началось выставление оценок, и когда Полине Гагариной одна страна за другой стали давать очень высокие баллы, так что она сразу выбилась в лидеры, я с нетерпением ждала именно тех, что дадут ей Франция и Германия. И они взяли – и посрамили моего водителя! Франция выдала Полине именно 10, а Германия все 12! Теперь, возможно, он все ж таки начнет смотреть "Евровидение".
Лидерство Полины Гагариной продолжалось на протяжении, если можно так выразиться, двадцати стран, выставлявших оценки. Но в целом стран было сорок. К половине подсчета Полину стал опережать исполнитель из Швеции Монс Зелмерлев. И тут наш пресс-центр заметно приободрился. Тут я должна сказать, что, несмотря на очень теплый прием, оказанный Полине здешней публикой, симпатии всего пресс-центра были все ж таки на стороне шведа. Полинины успехи криками восторга встречала одна российская делегация. А вот шведовские – весь зал. А уж когда объявили его окончательную победу, радость случилась просто тотальная и неописуемая.
Особенное внимание приковывала к себе дама из шведской делегации, которая прямо-таки обливалась слезами умиления, стоя перед плазменным экраном, где Монса поздравляла Кончита Вурст и где теперь все время показывали его сияющее лицо. Она так истово плакала от счастья, что все спрашивали друг друга: не родственница ли она ему? Я решилась подойти и поинтересоваться, кто она, непосредственно у нее самой. Она сказала, что она телевизионный продюсер, работает в его команде. Ее зовут Миллер Кинге. Хорошо бы, чтобы Монс знал, насколько она ему предана.
Конечно, журналисты немедленно стали опрашивать своих же коллег на предмет реакции на победу Монса. Среди этих коллег встречались весьма экстравагантные. Здесь вообще многие журналисты мало чем отличались от болельщиков по части одеться и выкраситься в национальные цвета.
Отступая немного в сторону, хочу высказать невероятное восхищение организаторскими талантами нынешних хозяев "Евровидения" – профессиональный быт тысячи журналистов, работающих здесь, был обустроен идеально. Я сосчитать не могу, сколько денег было вложено в наш прием, с учетом того, что каждый имел право на бесплатный проезд в общественном транспорте, каждому дарили местную SIM-карту с достаточным количество минут интернет-трафика, каждый получил гостевую карту Вены, позволяющую ему опять же бесплатно ходить во все музеи и ездить на всех экскурсионных автобусах, каковыми возможностями, увы, пользоваться совершенно не было времени, но все равно огромное спасибо. Про чай, кофе и сладости, которые тут тоже раздавали тоннами, я уже не упоминаю. Да, идеально – других слов у меня для них нет.
По окончании шоу весь наш пресс-центр дружными рядами отправился на пресс-конференцию Монса, который к общему восторгу заявил, что совсем не исключает в июле своей женитьбы.
Я не думаю, что он собрался устраивать нетрадиционный брак, если бы так – он бы это непременно уточнил. В связи с чем мне показалось несколько странным заявление одного иностранного журналиста (как выяснилось чуть позднее, болгарина). Кстати, я не слышала его вопроса, поскольку быстро вернулась с пресс-конференции на свое рабочее место, чтобы загрузить фотографии. Моим соседом оказался очень симпатичный русский мужик, к которому я то и дело приставала с вопросом, какой из снимков выбрать для публикации. И вот в какой-то момент я поняла из каких-то реплик, что мужик работает на Первом канале, к нему и его коллегам-девушкам все время подходили журналисты-иностранцы, чтобы попрощаться и сказать хорошие теплые слова в адрес Полины. И один из них вдруг заявил: "Вы слышали, какой вопрос я задал шведу во время пресс-конференции? Я сказал, что на этом "Евровидении" гомосексуальное начало победило женскую красоту! Потому что вашей Полине не дала высших баллов ни одна из тех стран, где власть захватили сексуальные меньшинства!" Логики в этом не было никакой. Выходило, что за вполне себе традиционно ориентированного Монса почему-то голосовало исключительно "голубое" лобби. Я не знаю ни того, что ответил ему сам Монс, не слушала и того, что ответил коллега с Первого канала, наверное, оба отделались чем-то формально вежливым, ну, есть такие вещи, которые комментировать просто невозможно.
Да, вот еще одно занятное наблюдение. Две юные российские журналистки, не знаю уж, из каких изданий, понятно, что страстно болели за Полину Гагарину. Потом, когда Полина стала уступать Монсу, у них была пауза разочарования. А потом одна решительно объявила другой: "Ну, ничего! Швед тоже наш!" – "Я только хотела сказать, что швед наш!" – встрепенулась другая.
В заключение следует сказать о главной героине "Евровидения" – Кончите Вурст. Кажется, это было впервые, когда победитель "Евровидения", благодаря которому его стране выпало принимать у себя следующий конкурс, играл такую огромную роль во всех процедурах, связанных с этим мероприятиям – я уже писала, что Кончитой заполнена вся Вена, она на всех сувенирах, на флажках, она на дирижаблях и на картонных щитах, на ее фоне считает своим долгом сфотографироваться каждый гость "Евровидения".
А уж сколько на нее выпало во время собственно трансляций, вообще не сосчитать – открой, закрой, спой, поздравь победителя, человек-конвейер эта Кончита Вурст! И она стала настоящей признанной звездой, и уже я слышала, как один опоздавший на репетицию зритель нервно спрашивал: а Кончита уже выступила? А Кончита еще будет петь? Кончита, кажется, становится таким же полноценным австрийским символом, как Моцарт, венская Опера или те же колбаски (вурст).
P. S. Итоги конкурса по странам выглядят так: 1. Швеция 2. Россия 3. Италия 4. Бельгия 5. Австралия 6. Латвия 7. Эстония 8. Норвегия 9. Израиль 10. Сербия 11. Грузия 12. Азербайджан 13. Черногория 14. Словения 15. Румыния 16. Армения 17. Албания 18. Литва 19. Греция 20. Венгрия 21. Испания 22. Кипр 23. Польша 24. Великобритания 25. Франция 26. Германия. 27. Австрия.
Европейскую публику не впечатлило горящее пианино, продемонстрированное австрийским исполнителем, поэтому страна-хозяйка "Евровидения" заняла последнее место, уступив, как и положено в приличном обществе, все предшествующие места своим гостям.
