Ссылки для упрощенного доступа

Идущие вместе


Кирилл Коротеев – о геноциде в Руанде

Утром 6 апреля 1994 года в "Независимой газете" появилось короткое сообщение со ссылкой на агентства ООН: небольшой африканской стране Руанде грозят засуха и голод, которые могут унести от 800 тысяч до 2,5 миллионов жизней. Последующие месяцы показали, что поговорки "как в воду глядел" и "попал пальцем в небо" могут быть верны одновременно. Вечером того же дня при заходе на посадку в аэропорту столицы Руанды Кигали был сбит самолет с президентами Руанды и Бурунди Жювеналем Хабьяриманой и Сиприеном Нтарьямирой.

На следующий день руандийская армия и ополчение "интерахамве" радикальных сил хуту начали массовые убийства меньшинства тутси и умеренных хуту. "Интерахамве", кстати, в переводе с киньяруанда – "те, кто держатся вместе" или, если адаптировать под русский, "идущие вместе".
Французские солдаты патрулируют местность вдоль западной границы Руанды. 27 июня, 1994
Французские солдаты патрулируют местность вдоль западной границы Руанды. 27 июня, 1994
Хотя в стране находился миротворческий контингент ООН, наблюдавший за соблюдением мирных соглашений, подписанных в Аруше в 1993 году и, казалось, закончивших трехлетнюю гражданскую войну, его ограниченный мандат, малочисленность, недостаток хорошо подготовленных солдат, наконец, отсутствие военной и политической поддержки со стороны ООН не позволили "голубым каскам" положить конец одному из самых страшных событий конца ХХ века.

Традиционно считается, что прямых жертв руандийского геноцида – как раз 800 тысяч тутси и умеренных хуту (разница в оценках – от полумиллиона до миллиона человек), причем всего за три с небольшим месяца. Следствием геноцида стали гражданские войны в Бурунди и Конго, причем восток Демократической Республики Конго — одна из "горячих точек" планеты до сих пор.

Геноцид в Руанде остается горячим вопросом не только в самой стране, но и в Европе и Северной Америке. Бельгия "героически" вывела из Руанды своих миротворцев, наиболее профессиональную часть ООН-овского контингента, после убийства 10 бельгийских военных, охранявших премьер-министра Агате Увийлингвиману, погибшую в самом начале геноцида. Во Франции и сейчас не закрыта тема поддержки тогдашним президентом страны Франсуа Миттераном радикальных хуту, степень соучастия французских военных советников и политиков в геноциде и укрывательстве виновных в нем в ходе так называемой операции "Бирюза".

В Канаде память и дискуссию о Руанде поддерживает генерал Ромео Даллэр, командовавший миссией ООН. В США безволие Белого дома, фактически не предпринявшего никаких действий ни в рамках ООН, ни самостоятельно для прекращения очевидно происходившего геноцида, – тяжелое бремя президента Билла Клинтона, вероятно, повлиявшее на принятие им решений по Косову... Среди критиков бездействия США была Саманта Пауэр, советник тогдашнего сенатора Барака Обамы и представитель США в Совете Безопасности ООН после его избрания президентом.

Когда события в Руанде были на первых полосах мировых газет, до российского общества доносились только короткие сообщения информагентств, публиковавшиеся мелким шрифтом среди других международных новостей
Столь горячих обсуждений в России не наблюдается. В том же 1994-м, когда события в Руанде были на первых полосах мировых газет, до российского общества доносились только короткие сообщения информагентств, публиковавшиеся мелким шрифтом среди других международных новостей. О катастрофе с президентами газеты сообщили лишь 8 апреля, об убийстве премьер-министра – 9 апреля, через два дня после событий. Сообщения говорили о напряженной обстановке в Руанде, о насилии "враждующих этнических группировок". Но невозможно было сделать вывод о масштабах и характере насилия. Дискуссия об эвакуации посольств и граждан западноевропейских стран и США вызывает споры практически в каждом из этих государств. Причем оспаривается не столько решение эвакуировать дипломатов и находящихся в Руанде граждан, сколько решение оставить на месте местный персонал. Многие из них были тутси, стены еще работавших посольств хоть как-то их охраняли, а эвакуация оставляла их на верную смерть. Но российская пресса лишь осуждала позднюю, в отличие от европейских, эвакуацию российского посольства ("Коммерсантъ", от 13 апреля) и задавалась вопросом, что же будет с оборудованием и архивами ("Известия", от 14 апреля).

Уже 28 апреля пресс-секретарь Государственного департамента США Кристин Шелли говорила об "актах геноцида, которые могли иметь место в Руанде", и вынуждена была оправдываться, отвечая на вопросы, "сколько актов геноцида составляют геноцид" и почему США не вмешиваются, чтобы остановить геноцид. У нас – тревожное сообщение в "Коммерсанте" от 6 мая, что по пограничной реке в сезон дождей в Танзанию стали приплывать трупы убитых в Руанде. Едва ли не впервые термин "геноцид" употребляется среди глаголов условного наклонения лишь 25 мая в "Известиях", цитировавших сотрудника британской гуманитарной организации.

Нельзя сказать, что российские средства массовой информации в непростом для страны 1994-м не интересовались международными новостями: регулярно освещались и выборы в ЮАР, и урегулирование в Югославии (как раз 20 апреля тогдашний заместитель министра иностранных дел России Виталий Чуркин разочаровался в диалоге с боснийскими сербами и предложил его прекратить, поскольку те лишь пытались, по мнению дипломата, использовать Россию для достижения собственных интересов). Да, российское вовлечение в события в Руанде минимально: есть утверждения, что самолет президентов был сбит российской или еще советской ракетой, что убийство десяти бельгийских миротворцев расследовала группа под руководством российского полковника, а в Международном уголовном трибунале по Руанде в танзанийской Аруше заседали двое российских судей, Сергей Егоров и Бахтияр Тузмухамедов. Первый из них был в составе палаты, осудившей одного из основных архитекторов геноцида, Теонесте Багосору (председатель той палаты, норвежский судья Эрик Мёзе, сейчас заседает в Европейском суде по правам человека и часто рассматривает жалобы против России), а второй был назначен в Апелляционную палату, общую для Руанды и бывшей Югославии (в трибунале по которой российских судей раньше не было).

Но именно низкая степень вовлеченности России в руандийский конфликт могла бы помочь нам обсуждать, например, понятие геноцида без эмоций, а только с фактами и юридическими критериями. Это, в свою очередь, позволило бы задать критерии оценки, которые можно было бы применять и к другим событиям, чтобы установить, имел ли геноцид место (и, соответственно, критически оценивать заявления властей о том, что он имел место в 2008 году в Южной Осетии).

Дискуссия вокруг необходимости раннего вмешательства для предотвращения насилия в Руанде, возможно, помогла бы и уточнить оценки применения силы в Косово, и повлиять на решение о необходимости активных действий по прекращению межэтнического насилия на юге Кыргызстана в июне 2010 году. Конечно, в Оше и Джалал-Абаде геноцида не было (Международная независимая комиссия по расследованию тех событий пришла к выводу об имевших место преступлениях против человечности), но характер отношений двух этнических групп в Центральной Азии многое напоминал тем экспертам, которые имели опыт работы в Восточной Африке.

Как минимум, знание о бездействии мирового сообщества в Руанде и критика этого бездействия помогли бы понять позиции Пауэр и Чуркина в споре о Крыме в Совете безопасности ООН...

И еще об одной важной вещи напоминает нам история событий двадцатилетней давности в Руанде. Геноцид – плод длительной подготовки. В Руанде еще до колониального периода было очень структурированное общество и хорошо функционирующий государственный аппарат. Немецкие и бельгийские колонизаторы опирались на него, он сохранился и после обретения независимости. Именно этот функционирующий госаппарат и подготовил списки тутси и умеренных хуту, подлежавших истреблению. Именно по этим спискам "интерахамве" уничтожали своих жертв.

Так что бардак иногда может спасти от катастрофы.

Кирилл Коротеев – старший юрист общества "Мемориал"

Партнеры: the True Story

XS
SM
MD
LG